Технологии

Главные герои фильма ПАССАЖИРЫ – два незнакомца (Дженнифер Лоуренс и Крис Пратт). Их ожидает 120-летнее путешествие на другую планету, но по какой-то причине их гибернационные  капсулы отключаются на 90 лет раньше. Джиму и Авроре приходится делать все, чтобы найти неполадку на корабле, вызвавшую их незапланированное пробуждение. Стабилизаторы корабля того и гляди выйдут из строя, и жизни тысяч других пассажиров висят на волоске.

Художником-постановщиком картины стал Гай Хендрикс Диас. Он был номинирован на «Оскар» и получил премию BAFTA Award за фильм Кристофера Нолана НАЧАЛО. С самого детства Диас мечтал конструировать космические корабли, причем не только снаружи, но и изнутри, так что ПАССАЖИРЫ стали для него осуществлением детской мечты. После возведения многочисленных декораций «Авалон» ожил. «Никто из тех, кто работал над этим фильмом, не упомнит ничего подобного, – говорит продюсер Ори Мармур. – Кто-то сказал: «Все решат, что декорации сделаны на компьютере. Никто не поверит в то, что такое можно выстроить на площадке».

С самого начала совместной работы Тильдум и Диас вели жаркие дебаты относительно того, каким должен получиться визуальный ряд фильма. Он не должен был казаться ни излишне холодным, как интерьеры фантастических фильмов минувшего тысячелетия, ни утилитарным, ни слишком реалистичным. Художник рассказал, что черпал вдохновение в обстановке круизных лайнеров: «Авалон» мог удовлетворить требования самых притязательных пассажиров. «Очень непросто разработать душевный дизайн для фантастического фильма, – утверждает Диас. – Фактически большая часть истории развивается в интерьерах, так что нам пришлось продумывать, какими будут космические корабли через 400 лет».

Еще до начала строительства, на которое ушло несколько месяцев, художник и режиссер потратили десять недель на обсуждение будущего дизайна «Авалона». Строительство началось с внешней обшивки корабля. «Форма и размеры внешней обшивки давали бы смутное представление об интерьерах», – считает Диас. Для создания искусственной гравитации очевидно напрашивалась вращающаяся модель корабля. Но вместо правильного круга, как это делалось на съемках других фильмов, Диас предложил создать иное устройство. «Я взял за основу оригинальную идею вращающегося колеса и немного видоизменил ее, превратив окружность в эллипс. Лопасти корабля превратились в удивительные изогнутые лезвия. Когда смотришь на корабль спереди, кажется, что он представляет собой обычное колесо. Но достаточно сменить точку обзора, и судно превращается в трехмерную модель гигантской длины».

Учитывая этот дизайн, Диас начал работать над интерьерами «Авалона»: каждый из стабилизаторов отвечал за различные системы функционирования корабля. Интерьер каждого из них должен был быть выполнен в своем уникальном стиле. «В первом лезвии проживают пассажиры, – говорит Диас. – Основная съемочная площадка с главным вестибюлем напоминала высокотехнологичный торговый центр. Были зоны, доступные только для обслуживающего персонала и экипажа. Они кардинально отличались от жилых помещений – в них было меньше цвета, зато больше различных информационных экранов на стенах и всевозможного оборудования. Третье крыло было закрыто практически для всех – там располагались центр управления реактором и воздушный шлюз, позволявший покинуть корабль.

В самый разгар производственного периода съемочная группа оккупировала семь площадок на студии Pinewood в Атланте и около 3700 м2 производственных площадей студии EUE Screen Gems (также в Атланте). Когда съемки сцен на этих площадках были завершены, декорации были разобраны, и началось возведение новых. Одна площадка была красивее другой: отсек гибернации, смотровая площадка, медпункт, апартаменты «Вена», столовая, каюта Авроры, каюта Джима, мастерская Джима, бассейн, коридоры, капитанский мостик, главный вестибюль и бар главного вестибюля.

Главный вестибюль был выстроен в павильонах студии EUE Screen Gems. Площадь декораций составила 3700 м2, так что бригаде рабочих пришлось даже разобрать стенку между двумя павильонами. Главный вестибюль – своего рода футуристический торговый центр на борту «Авалона». Команда по разработке визуальных эффектов трансформировала и без того внушительную декорацию в поистине гигантскую. При помощи компьютерной графики витрины растянулись на километр и поднялись на пять этажей. Стеклянный потолок открывал покупателям красоты открытого космоса.

Бар главного вестибюля выгодно выделялся в сравнении с другими, не менее зрелищными декорациями. Посетителям казалось, что они попали в прошлое. Все декорации бара были выполнены на заказ, включая лепнину и скульптуры. Специально для украшения бара был выткан ковер и изготовлены диваны из искусственной кожи, которую выкрасили в золотой цвет. На входе в бар можно заметить мозаику в стиле Фрэнка Ллойда Райта, изображающую силуэт «Авалона». На стене висит скульптура корабля, летящего к далеким звездам. Стойка бара в некотором смысле интерактивна. Суть в том, что когда посетитель допивает свой напиток и ставит пустой стакан на стойку, Артур получает сигнал, что стакан опустел, и предлагает гостю подлить.

Роль андроида Артура сыграл Майкл Шин, однако для того чтобы он предстал перед зрителями во всей красе, требовалось привлечь сводный коллектив специалистов по разработке специальных и визуальных эффектов. Команда по созданию специальных эффектов занималась изготовлением различных устройств на съемочной площадке, а специалисты по визуальным эффектам редактировали изображения в компьютерной графике во время монтажа. Они разработали специальное устройство передвижения – Шин стоял на коленях, приседая на велосипедное седло. Платформа была установлена на рельсы и могла свободно перемещаться за стойкой бара взад и вперед с любой скоростью.

«Управляемая компьютером платформа должна была двигаться очень плавно и очень быстро, – говорит специалист по компьютерным эффектам Дэниэл Садик. – Мы записывали определенное движение, синхронизируя камеру с компьютером, а затем могли воспроизвести то же самое движение сколько угодно раз». На конструирование платформы Артура у команды Садика ушло восемь недель. Еще три недели потребовалось на то, чтобы протестировать устройство и наладить синхронизацию. 

Роль требовала от Шина специальной подготовки. Платформа неожиданно начинала движение и так же внезапно останавливалась. При этом актер не должен был слишком напрягаться, на его лице не должно было быть и тени дискомфорта. «Согласившись на эту роль, я, если честно, понятия не имел, во что ввязываюсь, – признается Шин. – Платформа двигалась действительно очень быстро, но в целом конструкция облегчила мне работу и, как мне кажется, движения моего персонажа получились вполне естественными».

«Актеру приходилось прикладывать определенные физические усилия, поскольку платформа двигалась очень быстро, – говорит супервайзер по визуальным эффектам Эрик Нордби. – В противном случае нам пришлось бы заменять актера его компьютерной моделью. К счастью для нас, Майкл Шин – настоящий профессионал. Он сыграл роль именно так, как было нужно – сносил все выкрутасы платформы стоически, не ведя бровью. Он репетировал сцену несколько раз, а когда звучала команда «Мотор!», его тело становилось практически неподвижным. Мортен хотел, чтобы казалось, что персонаж, что называется, лом проглотил».

По окончании съемок сотрудники отдела по разработке визуальных эффектов заменили платформу и нижнюю часть тела Шина электронным протезом, при помощи которого бармен двигался. «Нарисованное в компьютерной графике устройство напоминало хитроумный механизм разобранных швейцарских часов, – говорит Диас. – Торс Майкла был закреплен на своеобразном штативе, который, в свою очередь, был зафиксирован на платформе, разъезжающей взад и вперед».

Отсеком гибернации корабля cтала огромная площадка 35 метров в ширину и 58 метров в длину. На строительство у рабочих ушло десять недель. Для съемок выстроили 32 гибернационные камеры, и несколько из них были более детализированы, чем другие. Камеры, которые появятся в кадре крупным планом в сцене пробуждения Джима и Авроры, были оснащены гидравлическими приводами, чтобы поднимать защитный экран и подниматься в вертикальную позицию. Они были собраны из дерева и оргстекла, после чего над ними постарались художники. Последним штрихом стало украшение камер различной бутафорной электроникой, чтобы складывалось ощущение, что это сложные технологические приспособления. Различные графики и информационные экраны оживили декорации.

Во время съемок сцен в гибернационном отсеке более тридцати статистов легли в бутафорные камеры. Дно лежбищ было выстелено полиэтиленовой упаковочной пленкой с пузыриками, чтобы актерам было удобнее. Все статисты отлично справились с поставленной задачей. Некоторые на самом деле уснули, их с трудом будили к обеду. Жизненное получилось искусство. Во время монтажа специалисты по визуальным эффектам сделали площадку поистине громадной, размножив гибернационные камеры до сотен.

Супервайзер по визуальным эффектам Эрик Нордби и сопродюсер по визуальным эффектам Грег Бакстер утверждают, что их работа была только фоном и практически никогда не попадала на авансцену происходящего в кадре. Визуальные эффекты делились на несколько категорий. Некоторые сцены полностью рисовались в компьютерной графике – экстерьеры корабля, масштабные сцены в начале фильма и кульминация в открытом космосе. Актеры много работали с хромакеем, в частности, на фоне зеленого экрана снимались динамичные сцены снаружи корабля. Компьютерщикам пришлось также повозиться с декорациями: несмотря на то, что команда Гая Хендрикса Диаса выстроила несколько масштабных декораций, размеры корабля «Авалон» требовали визуального расширения некоторых локаций, таких как отсек гибернации и столовая. И, наконец, в фильме есть нарисованные в компьютерной графике персонажи – роботы, которые летают по кораблю и следят за порядком.

Одним из главных достижений команды Нордби стал выход Джима в открытый космос в финале фильма. «Мы хотели, чтобы аудитория пережила те же эмоции, которые испытывал герой; чтобы зрители были рядом с ним в этот ответственный момент», – объясняет супервайзер. Нордби нисколько не сомневался в том, что его художники смогут создать вокруг героя Пратта достаточно обширное пространство. Гораздо больше его волновало то, как добиться эффекта отражения света от лица актера во время его падения. «Мы хотели, чтобы лицо было ярким и фокусировало на себе взгляд, – объясняет он. – Искусственный свет, который падал на лицо Криса через забрало шлема, должен был выглядеть натуралистично». Команда нашла эффективное решение: Пратт в костюме залезал в специальную коробку, три стороны которой были усеяны миниатюрными, но невероятно мощными светодиодами. Длительное пребывание в этой коробке серьезно дезориентировало актера, но он относился к испытаниям стоически. «Мы все понимали, что это было утомительно во всех отношениях – и эмоционально, и физически, – говорит Нордби. – Внутрь шлема была вставлена система связи, так что Крис мог переговариваться с Мортеном. Никто из нас не догадывался, о чем они там беседовали, однако сам факт наглядно показывал, насколько режиссер и актер радели за фильм и на какие тяготы были готовы, чтобы картина получилась».

Пратт опровергает мнение супервайзера по визуальным эффектам, отмечая, что куда большим испытанием для него стал сам скафандр. Во время репетиций все отмечали, что скафандр разрушал иллюзию невесомости. «Я отвечал: «Так оно и есть! Я вешу немало, да и костюм весит около 30 килограммов», – с улыбкой вспоминает актер. – Так что пришлось попотеть. Но, с другой стороны, костюм невероятно красив, я запомню его на всю жизнь».

25.12.2016 Автор: Артур Чачелов

Источник: Sony Pictures