Иван Самохвалов: «До ковида казалось, что мы сейчас в космос улетим и через два года порвем европейские рынки»
Управляющий партнер продюсерской компании «Среда» − о реструктуризации, планах и влиянии пандемии
За последние несколько месяцев сериалы продюсерской компании «Среда» вышли на Первом канале («Триггер» и «Заступники), платформах Okko («Последствия») и «КиноПоиск» («Проект «Анна Николаевна» и «Последний министр»). «Анна Николаевна» также с успехом прошла в эфире ТНТ. Проекты компании первыми были куплены Netflix – сначала «Мажор», потом «Фарца», «Метод», «Саранча», «Sпарта» и «Территория». Теперь «Среда» открыла офис в Лос-Анджелесе и стала международной в полном смысле слова. БК поговорил с управляющим партнером «Среды» Иваном Самохваловым о реструктуризации компании, планах на производство и влиянии пандемии на индустрию.
Какой самый главный урок вы вынесли из пандемии?
Самый главный – жизнь состоит не только из работы (смеется). На самом деле это очень полезный период для творчества с точки зрения жизни. Если жизнь можно назвать своим главным творческим проектом, то пандемия стала временем, когда можно было обдумать, все ли правильно происходит в твоей жизни. В обычное время каждый день и каждую минуту запускаются и останавливаются какие-то проекты, по ним приходят материалы, ты постоянно находишься в стрессе, у тебя реально нет возможности поразмыслить над самым важным. Пандемия стала отличным периодом для философии. Философия – это психология, она же религия, а без этих аспектов нашей жизни творчество не происходит: не пишутся сценарии и не придумываются фильмы.
Как пандемия повлияла на бизнес «Среды»?
Мы еще не можем оценить все последствия полностью. Если нам удастся реализовать 80% проектов, которые мы планировали в этом году сделать, так как остается шанс провести съемки осенью и зимой, то пандемия конкретно нам нанесет не сильный урон. Если, не дай бог, будет вторая волна, то «Среда» понесет ощутимые потери. А в целом для индустрии, думаю, мы сможем оценить ситуацию в январе и феврале, как и во всех отраслях экономики. Но уже сейчас очевидны последствия для рекламного рынка, бизнес кинотеатров тоже находится в неблагоприятном состоянии. Только какая-то консолидация поможет нам всем из этого выйти, потому что, мне кажется, нынешний кризис отличается от других тем, что мы все находимся в одинаковом состоянии, на одной негативной точке. Поэтому, объединившись вместе, мы сможем это все выдержать. Надо к этому относиться философски. Наша жизнь состоит из разных ситуаций, взлетов и падений – сейчас идет кризис, но будет и подъем. Это жизненный цикл.
Можете ли вы рассказать о проектах, съемки которых пришлось приостановить? Что с ними будет дальше?
Мы были вынуждены перенести съемки четвертого сезона «Мажора». На январь переназначены съемки сезона сериала «Спи со мной», пилот которого мы снимали с Good Story Media и Premier Studios, и на фестивале «Пилот» он получил два главных приза. Все, что можно сделать в следующем году, переносится на год без рисков. В процессе производства мы пытаемся хеджировать риски, как-то снижать их. Самые главные потери у продюсера начинаются, когда остановки случаются в продакшн – ты зашел в съемки, потратил несколько десятков миллионов рублей, а потом все это перенеслось на следующий год. И дальше неизвестно, как все будет. Если ты грамотно подготовился, можно с этого же места начать через три месяца, собрав тот же коллектив. На данном этапе мы остановили все до того, как произошла блокировка всех процессов на межгосударственном уровне.
На ваш взгляд, окажет ли коронавирус какое-то влияние на контент и на его производство?
Ничего не изменится. Сейчас закончится пандемия, и мы будем так же, как и раньше, смотреть сериалы и фильмы. Сохранится тот же уровень и то же направление развития. Год от года мы видим, как растет качество драматургии и визуальной части американских проектов, европейских и особенно наших. У нас вообще очень сильная динамика, потому что сначала не было ничего, а теперь есть пространство для роста. Западный кинематограф же находится на верхней планке, там тоже есть рост, но не настолько ощутимый. Это люди, которые в 70-х годах уже снимали ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ, поэтому графикой их не удивишь. А у нас выходит ВТОРЖЕНИЕ, и даже для меня это выглядит абсолютным чудом. Разве могли мы еще три года назад представить, что в российском кино будут летать пришельцы? Были какие-то у всех ощущения, что скринлайф сделает прорыв, но, с моей точки зрения, этого прорыва не будет. Скринлайф – это нишевый контент. Не в обидном смысле слова, не в плане бюджетов, а с точки зрения интереса аудитории. Это нечто развлекательное для просмотра между делом – посмотреть пятиминутную серию в офисе или на перекуре. Никогда скринлайф не станет чем-то суперсмотрибельным с миллионом просмотров и кучей рекомендаций, но в целом мы увидели все возможности жанра. В органичных обстоятельствах люди делали скринлайф, все старались, все получилось. При этом мы видим, что это особый жанр, и в моем понимании он не является мейнстримом. Возможно, еще нет подходящих сюжетов. Я был в абсолютном восторге, когда вышел PROFILE Тимура Бекмамбетова. Все полтора часа сюжет держал меня за горло, в голове не возникло ни одной посторонней мысли, я был полностью в истории. Этот фильм абсолютно в меня попал, мне казалось, что это просто разрыв. Это лучший образец скринлайфа, который я видел в своей жизни, но он тоже не сработал на полную, массовый зритель ничего не знает о нем. Если бы вышел такой сериал и его бы правильно маркетировали, было бы отлично. При этом бюджет фильма не сравним по масштабу с бюджетом скринлайфов, которые сейчас делали наши онлайн-кинотеатры.
Недавно прошел Key Buyers Event. Можете ли вы подвести итоги участия «Среды» в мероприятии? Как вы оцениваете онлайн-формат проведения контент-рынков?
То, что в России начали происходить такие мероприятия – это, безусловно, позитивный фактор и еще одно доказательство, что мы движемся в сторону глобального рынка и международного признания. Key Buyers Event сделан абсолютно на международном уровне очень профессиональными и позитивными людьми, и я счастлив, что такое происходит. Результаты всех рынков формируются обычно в течение двух-трех месяцев, только тогда можно говорить о каких-то итогах. На рынке весь информационный поток был направлен от российских продюсеров к западным, а там не быстро принимаются решения и какие-то обратные потоки информации и взаимодействия займут время. Плюс у коллег сейчас возникло такое количество собственных проблем, что связь с российскими продюсерами у них на десятом месте. Мы в ожидании обратной реакции, и она, безусловно, будет. Все эти рынки не работают молниеносно, ты ездишь или, как сейчас, презентуешь контент в онлайне, делаешь питч, участвуешь в панелях, тебя видят и с тобой знакомятся. Европейцы вообще очень осторожны в плане коммуникации и контента. Им нужно на пяти рынках встретиться, прежде чем они начнут воспринимать тебя как понятного человека. Вошел в финал MIPDrama с «Триггером» и «Территорией», сделал премьеру «Троцкого» и «Триггера» в главном зале Дворца фестивалей в Каннах, и тебя уже начинают воспринимать как человека, с которым можно иметь дело. Нет такого, что ты показал ролик и все побежали делать с тобой проект. Европейский рынок сам по себе очень большой, там игроки многое могут делать между собой. Я лично для них – просто иностранный продюсер, который хочет делать контент у них в стране, поэтому отношение ко мне очень аккуратное. Мы сейчас находимся в той точке, когда подошли к окну, которое осталось только прорубить. Еще три года назад российская индустрия была на другом конце города от этого дома с окном в Европу. Сейчас мы своим контентом и уровнем производства начинаем ковырять это заколоченное окошко, чтобы пробить его через два-три года. Конечно, коронавирус только негативно повлиял на этот процесс, так как отменилось большое количество рынков. Последний Кинорынок состоялся в Берлине, я провел там огромное количество встреч, был на презентациях, где большие дистрибьюторы представляли свои пакеты, и в этих пакетах присутствовали крупнейшие российские релизы лидеров нашей индустрии: Star Media, Premier Studios, Yellow Black & White. К примеру, большой европейский дистрибьютор Beta Film показывал свою презентацию, а в ней 20% составляли российские сериалы. Для меня это абсолютный знак того, что дело пошло.
Вы снимали сериалы для Первого, а в этом году ваши проекты эксклюзивно выходят на онлайн-платформах «Яндекса» и Rambler. Как компании вам выгоднее и интереснее снимать проекты для телевидения или онлайна?
Нам одинаково интересно снимать продукты для всех, потому что мы отталкиваемся исключительно от материала. Главное, чтобы нам был интересен проект, и мы находили в нем какие-то творческие бенефиты для себя. Нам с Александром Цекало повезло, мы можем делать свою любимую работу, наслаждаться процессом и еще вести бизнес и получать за это деньги. Нам нравится делать проекты для телевидения и онлайна, просто у всех партнеров есть свои нюансы. На платформах больше можно, но и они на самом деле все разные. Онлайн-кинотеатры готовы биться за подписку и, соответственно, сильнее вкладываются в маркетинг. По крайней мере, очевидно, что Первому каналу не нужно завешивать город плакатами, и трейлеры в его эфире по охвату могут быть результативнее. Но я вижу, как коллеги из «КиноПоиска» инвестируют свои силы и очень большие деньги в продвижение нашего совместного контента, и мне безумно радостно. Потому что я понимаю, что машина «Яндекса» способствует тому, что максимальное количество людей увидит наши проекты. И это дает нам, в первую очередь как бренду, возможность еще сильнее расширить возраст аудитории, потому что, конечно, я хочу, чтобы люди от 18 до 50 лет знали, что такое «Среда» и что она делает. В этом смысле мне очень нравится работать с онлайном. Кроме того, на платформах нет какой-то цензуры даже не с точки зрения политики канала, а со стороны государственного регулирования, которое более сурово ограничивает телевидение. Понятно, что при создании контента для прайм-тайма федерального канала мы не можем делать сериалы 18+, потому что тогда автоматически попадаем в сетку ночного прайма с 23:00. А когда мы делаем сериалы для онлайна, у меня этих ограничений нет совсем. Если для раскрытия характера герой должен курить, он курит, если он должен иногда ругаться матом, значит, он будет ругаться матом. Мы снимаем кино про реальных людей в реальной жизни, а, как мы знаем, она не всегда такая прекрасная и девственная, как это показывают федеральные каналы в 21:00. Поэтому хочется ни в чем себя не ограничивать, и чтобы люди с окраины Челябинска не разговаривали как герои «Войны и мира». Платформы намного больше себе позволяют, так как они понимают, что их основное преимущество – у них можно увидеть то, что не покажут на ТВ. Так когда-то создавался HBO, потому что на кабельном телевидении можно было пускать кровь и заниматься сексом в каждой серии, как в «Игре престолов». Тот же прием, ракурс и направление сепарации от федеральных каналов используют онлайн-платформы.
То есть у вас есть эта роскошь – выбрать проект и только потом искать партнеров?
Мы независимая продюсерская компания и никому, кроме себя, не принадлежим, у нас нет больших хозяев в банках. Наш комфорт в том, что мы можем сами выбирать, какой контент мы делаем и для кого. С точки зрения бизнеса, может быть, это не совсем преимущество, потому что когда ты часть большого медиахолдинга, ты можешь больше себе позволить. Зато мы можем делать все, что хотим сами. Нам кажется, в этом наша ключевая особенность, которая дает возможность делать какие-то нерядовые вещи.
Много говорится о том, что платформы лучше знают свою аудиторию. Есть ли от них запрос на какие-то конкретные истории в зависимости от предпочтений их пользователей?
Да, такие запросы есть. Как правило, у платформы есть бриф с описанием их аудитории по возрасту, полу и т.д. В этом отношении это немного похоже на то, что происходит на телевидении. Бывает, к нам приходят платформы с конкретными темами для сериалов, и, если они нам интересны, мы начинаем их разрабатывать. Но в 90% случаях это мы делаем питч наших проектов, и платформы что-то выбирают.
На ваш взгляд, повлияют ли как-то онлайн-кинотеатры как производители на сериальное производство? В частности, возможно, им интереснее выпускать мини-сериалы или только один сезон, поскольку это отдельный тайтл, а не множество сезонов одного и того же тайтла?
Вообще мировая тенденция состоит в том, чтобы создавать мир какого-то сериала, формировать его аудиторию, и уже эта аудитория железно драйвит подписку. Это преданные пользователи, которые ждут новых серий и не отписываются от сервиса. Но бывают разные модели. Полгода назад я читал статью, где анализировали, почему создание многосерийных франшиз не является главным направлением развития Netflix. Это всегда дорого. В частности, потому что все актеры и создатели после успеха проекта поднимают гонорары. Всем кажется, что без них невозможно дальше снимать. Во многом так оно и есть, и во франшизе нельзя обойтись без полюбившихся зрителям актеров – в отличие, например, от режиссера. 90% проектов, где в шестом сезоне меняли главного актера, проваливались. По обратной связи от наших партнеров мы знаем, что все хотят делать многосезонные вещи. Мы разделяем это желание. Когда ты создаешь успешный сериал, ты инвестируешь в свое будущее. У популярного проекта большая качественная аудитория, своя фан-группа, сотни тысяч людей в соцсетях сериала и актеров – все это знак того, что обязательно нужно делать следующий сезон.
Даже если герой умер, как в «Мажоре» и «Методе»?
И в том, и в другом варианте главные герои были не единственными. Сериал держится на том, что каждый герой – и антагонист, и протагонист – не одинок, каждый из них является интересной личностью. Поэтому если главный герой умер, но осталось три второстепенных, у которых есть своя фан-база и сюжетная арка, это значит, что сериал будет дальше двигаться в новом направлении. К тому же никто же не видел свидетельства о смерти героя. Может быть, он еще выживет. Возможно, его восстановят в госпитале. В зарубежных сериалах такое часто происходит.
Кстати, в соцсетях «Среды» самый популярный вопрос: когда выйдет «Метод 2»?
Я не могу сказать, когда он выйдет, но могу сказать, что это точно будет уже скоро. И нас всех ждет хороший сюрприз, связанный с этим проектом.
На фоне взрывного роста онлайн-площадок есть ли у вас, как у крупнейшего сериального производителя, в планах запуск собственной платформы?
На фоне ТАКОГО роста онлайн-платформ у нас нет планов запускать свою (смеется). Сейчас в одной России, где живет порядка 150 миллионов человек, среди которых учитываются и дети, и старики, существует десять платформ. Никто не ожидал такого взлета подписки и взлета бизнеса онлайн-платформ. Это еще раз доказывает, что россияне – в широком смысле слова пассионарная нация. Если соотечественники чувствуют какой-то тренд, то очень много одиозных и талантливых людей, несмотря ни на что, начинают запускать онлайн-кинотеатры. И большое количество смелых экспериментаторов начинают инвестировать огромные деньги в эти продукты. Конечно, нет смысла запускать онлайн-кинотеатр там, где их десять. В Америке работает десять онлайн-кинотеатров, но их аудиторией является весь мир. Я все-таки надеюсь, что амбиции наших платформ такие же – сначала Россия, СНГ и потом весь мир. Начиная с Восточной Европы, мне кажется, это будет происходить. Мы доказали «Триггером», что российский сериал могут отлично смотреть в Германии, Израиле, он может быть в топе, в верхней линейке всего иностранного контента.
«Проект «Анна Николаевна» после «КиноПоиска» был показан на ТНТ. Как вы оцениваете результаты сериала? Как производителю, вам такой ход наверняка интересен. Но что это даст «КиноПоиску», на ваш взгляд?
В общем и целом, несколько моих коллег написали мне, что это успех и проект показал прекрасные цифры. В таких случаях от импульса на телевидении очень сильно увеличивается смотрение на платформе. По моему пониманию, это лучшее маркетинговое продвижение самой онлайн-платформы. На федеральном канале сидит большое количество людей из регионов и центра России, у которых еще не сложилась культура просмотра в онлайн-кинотеатрах, они пользуются Интернетом для соцсетей и поиска, но пока не платят за просмотр какого-то контента. Я думаю, такой ход очень сильно начнет драйвить подписку «КиноПоиска». Но вообще это первый сериал «Среды», который вышел на ТНТ. Таким хитрым путем мы все же вошли в прайм этого канала и безумно счастливы, что этот эксперимент оказался успешным. Нам важно общаться со всей аудиторией, поэтому «Среда» заинтересована выходить на Первом канале, ТНТ и онлайн-кинотеатрах. Для контента важно, чтобы он работал – и чем шире, тем лучше.
Так как вы запустили несколько трендов в производстве сериалов, можете ли рассказать, какие сейчас темы вам интересны?
Мы стремимся создавать всю контентную линейку, выбирая удивительные, неординарные, иногда странные, но всегда необычные зрительские проекты. Под это описание попадают все жанры, начиная от черной комедии, до sci-fi или эротических триллеров. Нам приятно делать все первыми. Когда-то мы сделали первый эротический триллер «Саранча», впервые создали сериал про маньяков. Сейчас выпустили первую политическую сатиру «Последний министр». В гениальном сериале «Домашний арест» основная история была не про чиновников, кабинет министров и не про политику, поэтому его нельзя назвать политической сатирой в полном смысле слова. Это была комедия с долей политической сатиры, а «Последний министр» – это сериал про политику в России. Если мы делаем историческую драму, то хотим сделать ее лучшим историческим сериалом про революцию, как было с «Троцким». О том же Троцком можно было рассказать очень скучно, но мы стараемся из каждого нашего проекта создать событие. Нам хочется заниматься только такими продуктами. Соответственно, питч этого события должен в одном-двух предложениях рассказать суть истории, оживить картинки в голове и обещать нечто увлекательное дальше. Как всегда, мы работаем во всех жанрах, но сейчас, думаю, будем отходить от классических схем, то есть больше не будем делать процедуральные сериалы, обычные детективы. Если такое будет, то это будет что-то удивительное. Удивительный контент – это точное описание того, что нам нужно. И это сейчас ищут все платформы. Уже мало просто хороших историй, все хотят суперпитч. Питч «Анны Николаевны» очень прост: в качестве эксперимента робота-андроида подселяют в провинциальный, что важно, отдел полиции. Никто не знает, кроме нее и начальника, что она робот. И здесь сработал комедийный движок: в провинции оказывается робот-андроид. Это тот уникальный случай, когда проект настолько хорошо сделан, что работает и для телевидения, и для онлайна. Если посмотреть, это одновременно мелодрама, детектив, полицейский процедурал, где герои в каждой серии расследуют какое-либо дело, и это снято с таким уровнем иронии над всем – никто ни к чему не относится серьезно, да и детективные кейсы там причудливые, – что показывает хорошие цифры на ТНТ. В онлайне этот сериал также долгое время находился в топе. И сейчас снова вернулся в лидеры, потому что параллельно идет на ТВ.
Раз уж речь зашла про удивительный и ни на что не похожий контент – как вы относитесь к «Чикам», которые сейчас вышли на more.tv?
Я посмотрел несколько серий, мне нравится. Ребята попали в нерв. Вообще такая добрая ирония свойственна советскому кинематографу, когда создатели иронизируют над провинцией, а на самом деле над собой, потому что все мы провинциалы. Это работает и вызывает позитивный отклик у зрителя. Я поздравляю создателей, у них все получилось.
Проекты, произведенные для онлайна, в силу своей актуальности и универсальности, наверняка будут еще более интересны и Netflix, который купил у вас множество ТВ-проектов, и другим международным закупщикам. Вы же закладываете интерес к глобальным рынкам в производстве сериалов?
Мы только им и руководствуемся. Сериал должен быть международным с точки зрения production value, уровня сторителлинга и с точки зрения визуала. Нам сейчас неинтересно делать локальные сериалы на понятные только русскому человеку сюжеты. С диджитализацией общества любой человек во всем мире может зайти на тот же «КиноПоиск» и посмотреть, что мы там наделали. Все производимые нами сериалы обладают международным потенциалом. В наших проектах мы говорим со зрителем во всем мире, и только это дает нам возможность потом на рынках продавать этот контент также всему миру.
Тренд глобальных рынков на сильный женский персонаж у вас реализован в «Методе», «Спроси Марту», «Заступниках», «Про Веру». Все они снимаются для Первого канала. Есть ли со стороны платформ интерес к таким историям?
Сериал «Спи со мной» с главным женским персонажем мы снимаем вместе с Premier Studios. Могу сказать, что мы не делаем этого специально. У нас нет особого заказа на сильный женский персонаж. Если есть интересная главная героиня, мы снимаем про нее сериал. Так случается, я даже об этом специально не задумывался, если честно. Возможно, если сейчас положить все на весы, окажется, что мы вообще больше фильмов про девушек снимаем. Вообще про женщин приятно снимать. С женщинами в целом приятно работать – в нашей компании, мне кажется, 90% сотрудников – это девушки.
В «Шерлоке в России» вы беретесь за историю самого экранизируемого персонажа в мире. В чем будет особенность вашей истории?
Мне кажется, сама история о том, Шерлок приехал в Россию – уже главная особенность проекта. Британский детектив, истории о котором экранизировали более 120 раз, в нашей стране – это питч сам по себе.
С «Шерлоком» вы продолжаете играть с литературными героями, как в случае с Гоголем и Бендером. Судя по всему, это востребованная тема. Будете ли вы дальше деконструировать популярных личностей и персонажей?
Да, особенно в истории России есть большое количество людей, которые в своей жизни были героями похлеще выдуманных, и даже ничего придумывать не надо. В их жизни происходили такие драматические метаморфозы, что часто хочется взять и снять о них сериал. Понятно, мы никогда не снимаем байопики, так как нам это неинтересно. Но взять и по-хорошему наполнить жизнь героя кинематографическими приемами, какой-то красотой или нуаром, украсить все это музыкой и выдать свою картину – это как в живописи написать портрет выдающегося человека. Мы на самом деле делаем все то же самое, снимая про Троцкого. Пишем портрет Троцкого – только так, как мы его видим. Это очень интересно, и мы будем продолжать это делать.
Что сейчас происходит с БЕНДЕРОМ? Это будет полнометражный фильм или сериал?
Это будет несколько полнометражных фильмов для проката в кинотеатрах. Возможно, потом из них будет создан сериал. Это будет авантюрная комедия в лучших традициях Ильфа и Петрова – будет очень круто и смешно. Фильм точно ждет успех, я уверен, мы все будем им гордиться.
В интервью «Медузе» Александр Цекало рассказал, что вы доделываете полнометражного МАЖОРА для кинотеатрального проката.
Фильм закончен и готов выйти в прокат. Пока невозможно предсказать, когда это произойдет, так как нужно понять, когда коронавирус закончится для кинотеатров. Сейчас сложно понять, сколько зрителей будут ходить в кинотеатры, будут люди бояться или нет. Не хочется выходить во времена, когда в зал пускают трех человек в масках, поэтому фильм выйдет, как только наладится бизнес-климат в кинотеатрах. Мы были готовы выходить в сентябре. Я думаю, уже скоро можно будет показать тизер. По жанру это будет комедийный боевик, зрительское кино, и ожидания от фильма очень позитивные. Мы довольны тем, что получилось, и считаем, что это точно пойдет на пользу сериальной франшизе. По сути, к фильму можно относиться как к четвертому сезону: с героем будет что-то происходить, а следом выйдет новый сезон сериала. При этом фильм расскажет отдельную законченную историю.
Каковы ваши планы на развитие компании?
Мы полноценно стали международной компанией. В Лос-Анджелесе открылся офис нашего американского представительства Sreda Global. Российская «Среда» позиционирует себя как европейский офис глобальной компании Sreda. Мы находимся на континенте Евразия и нам до Европы буквально рукой подать – два часа на самолете. Снимая в Калининграде, мы, в общем, снимаем в Европе. Таким образом все европейские проекты будет снимать «Среда», штаб-квартира которой находится в России. Наверняка будут офисы в Берлине и в других европейских центрах производства сериалов, в чем я вообще не сомневаюсь. Наше американское представительство будет производить все сериалы в Северной Америке, а российское – под моим непосредственным руководством будет снимать проекты здесь. Александр Цекало, соответственно, будет работать в России в меньшей степени, чем он делал это раньше, – примерно на 30-40%, на 60-70% он будет работать в США. Мы сейчас занимаемся реализацией этого плана. Мы находимся на стадии заключенных контрактов и разработки проектов для съемок в Америке. Европой продолжим заниматься, как только закончится ситуация с коронавирусом.
А Sreda Global будет заниматься производством тех семи проектов, американских версий ваших сериалов, проданных зарубежным партнерам?
Есть какие-то версии наших сериалов, которые нравятся американским коллегам, и они их будут производить и даже уже этим занимаются, если считать девелопмент стадией производства. Также Sreda Global разрабатывает большое количество оригинальных американских проектов, никак не связанных с российскими сериалами.
На Key Buyers Event экс-продюсер Netflix Эрик Бармак предположил, что российскому контенту для выхода на международный рынок необходимо отталкиваться от его сильных сторон – для России это может стать жанр научной фантастики и акцент на качественных спецэффектах. В чем, на ваш взгляд, сильные стороны российского контента?
Сильные стороны российского контента должны быть в той драматургической базе, на которой мы все выросли – я имею в виду романы Достоевского, Толстого и т.д. Это наследие должно давать нам импульс писать еще более глубокие сюжеты с проработанными героями и с качественной драматургией. Конкретный жанр еще не выводил ни одну страну на международный рынок. Все выходят за счет тайтлов. Стоит вспомнить о странах, которые заявили о себе громкими проектами. Оказалось, что в Скандинавии могут снимать такие сериалы, как «Мост», в Израиле индустрия развита настолько, что генерирует такие проекты, как «Родина», «Русалки» и «Любовники». Когда вышел «Бумажный дом», заговорили об испанском чуде, и сейчас Испания – это огромная, чуть ли не главная европейская индустрия по производству сериалов. С появлением проектов «Берлинские псы» и «Вавилон-Берлин» произошло немецкое чудо. Сейчас ждут русского чуда, потому что наши проекты визуально уже достигли уровня европейских. Теперь нам нужно догнать и перегнать западных коллег и партнеров по качеству драматургии. Это единственное, на что стоит делать акцент и над чем стоит работать, потому что сейчас нет смысла соревноваться с американскими компаниями в уровне визуальных эффектов. Удивлять ими у нас точно не получится, а качеством истории – да.
Для этого в том числе вы запустили агентство по реализации экранизаций? Сообщалось о «Пищеблоке» по роману Алексея Иванова, есть ли еще какие-то экранизации, которые вы развиваете?
Да, конечно. Главное в киноиндустрии – это качественная история. Где искать эти истории, если не в книжной индустрии? У нас есть несколько историй в разработке, но я пока не могу их называть. Это большие международные проекты с высоким потенциалом на зарубежных рынках.
Какие существуют проблемы в современном российском производстве сериалов?
Проблем на самом деле, как всегда, очень много. Еще недавно самой главной проблемой были трудности с кадрами, но сейчас это так или иначе решается, потому что появляются новые люди. Раньше просто не с кем было работать, так как в индустрии было не много профессионалов. Проектов было много, а людей – нет, это касалось и авторов, и режиссеров, и актеров. Нас ругали, что мы все время снимаем Александра Петрова – и в «Фарце», и в «Гоголе». Но, кроме Петрова, некого было снимать. Саша действительно был и сейчас остается в топе главных актеров страны – и с этим не поспоришь. Сейчас появляется большое количество классных актеров и актрис. «Чики» стали подтверждением – в проекте изумительный кастинг. Просто с тремя восклицательными знаками. Я знал этих актрис, потому что занимаюсь кастингом в том числе, но для зрителя большинство из них – это новые и свежие лица.
Есть ли что-то удивившее вас в индустрии?
Меня удивляет, как резко развернулся рынок платформ. Мы уже пять лет ведем переговоры со всеми теми людьми, которые стоят у их руля. Пять лет мы говорили, что нужно делать свой контент. Сейчас резко настало время, и все побежали, что одновременно радует и удивляет. До ковида казалось, что мы сейчас в космос улетим и что уже через два года порвем европейские рынки. Во всяком случае из Берлина в конце февраля я приехал именно с таким настроением. После просмотра скринингов на EFM я видел, что мы с европейскими коллегами говорим на одном языке. Там было представлено два-три замечательных российских сериала, в частности, меня впечатлил пилот сериала Premier Studios «Идентификация» и мне понравился украинский сериал «Прятки». Параллельно я отсматривал европейские продукты – чешские, итальянские, производства HBO Europe. Во всех этих проектах не было сериалов, которые вызвали бы во мне удивление и мысль, что нам до такого еще далеко. Я вижу, что мы уже на одном уровне, и у меня от этого осталось абсолютно позитивное впечатление. Сейчас у «Среды» есть блок проектов, которые мы питчим европейским коллегам – и они с большим желанием ведут переговоры о копродукции. Эти проекты создаются в партнерстве с онлайн-платформами, так как им всегда интересно делать то, что будет иметь международный потенциал. Таким образом, мы выходим на рынок, во-первых, с хорошей историей и, во-вторых, с бюджетом. Переговоры уже идут на другом уровне. Нет никакого смысла просто ходить и питчить копродукционные истории, ты уже должен прийти с деньгами. Я представляю проект, в производстве которого участвует российский онлайн-кинотеатр, закрывающий 50% бюджета, и тогда партнеры готовы вести переговоры и обсуждать, где можно найти оставшиеся инвестиции.
На каком языке будут эти проекты?
На разных языках стран, в которых разворачиваются события. Как, например, в сериале «Убивая Еву», где никто не стесняется говорить на английском, русском и французском языках.
Автор: Элен Акопян — эксперт в области кино и кинопроката. Креативный продюсер, директор по маркетингу «Кинотеатра Москва».
